Неточные совпадения
— Пойдемте, маменька, — сказала Авдотья Романовна, — он верно так сделает, как
обещает. Он воскресил уже брата, а если правда, что
доктор согласится здесь ночевать, так чего же лучше?
— Ночью будет дождь, — сообщил
доктор, посмотрев на Варвару одним глазом, прищурив другой, и
пообещал: — Дождь и прикончит его.
— Вот уж этого я никак не могу вам
обещать, — попробовал упереться
доктор. Вы сами знаете, что Лоскутов порядочный нелюдим и на балах совсем не бывает… Не тащить же мне его силой. Зося?
Доктор взял ребенка на руки, быстро повернул к свету и заглянул в глаза. Он слегка смутился и, сказав несколько незначащих фраз, уехал,
обещая вернуться дня через два.
— Знаешь, Луша, что сказал Прейн третьего дня? — задумчиво говорила Раиса Павловна после длинной паузы. — Он намекнул, что Евгений Константиныч дал бы тебе солидную стипендию, если бы ты вздумала получить высшее образование где-нибудь в столице… Конечно, отец поехал бы с тобой, и даже
доктору Прейн
обещал свои рекомендации.
Сегодня у Майзеля был свой народ: Вершинин, Дымцевич, Буйко, Сарматов и
доктор Кормилицын. Ждали Тетюева, который
обещал завернуть вечерком.
Сделав необходимые гигиенические наставления Доре,
доктор уехал,
обещав навещать ее через два дня в третий.
Приятель его приятеля —
доктор очень хороший — тот еще совсем иначе определил болезнь и, несмотря на то, что
обещал выздоровление, своими вопросами и предположениями еще больше спутал Ивана Ильича и усилил его сомнение.
Доктор приехал только к вечеру. Осмотрев больную, он с первого слова всех напугал, заметив, что напрасно его не призвали раньше. Когда ему объявили, что больная заболела всего только вчера вечером, он сначала не поверил. «Все зависит от того, как пройдет эта ночь», — решил он наконец и, сделав свои распоряжения, уехал,
обещав прибыть завтра как можно раньше. Вельчанинов хотел было непременно остаться ночевать; но Клавдия Петровна сама упросила его еще раз «попробовать привезти сюда этого изверга».
— А я к себе
доктора жду обедать, — сказал Иван Иваныч. —
Обещал с пункта заехать. Да. Он у меня каждую среду обедает, дай бог ему здоровья. — Он потянулся ко мне и поцеловал в шею. — Приехали, голубчик, значит, не сердитесь, — зашептал он, сопя. — Не сердитесь, матушка. Да. Может, и обидно, но не надо сердиться. Я об одном только прошу бога перед смертью: со всеми жить в мире и согласии, по правде. Да.
— Конечно, и мне попало, — откровенно сознавался он
доктору Шевыреву. — Один, это, здоровенный черт взял бревно и сейчас, это, мне под ноги, а потом навалился на меня и давай душить. Ну, я ему сейчас, это, и показал, где раки зимуют!
Обещали нынче опять прийти. Если ночью шум услышите, так не пугайтесь, а посмотреть приходите: интересно!
Разумеется, и
доктор, и Ашанин
обещали рекомендовать капитана Куттера и выразили уверенность, что все офицеры непременно совершат эту интересную прогулку.
— Но Иван Демьянович, — добавила она, — разумеется, склоняется на сторону того, который
обещает ему вынуть пулю, — и вот потому-то мы и хотим поселиться поближе к тому
доктору.
Лежание на грязном тюфяке, без белья, и снование взад и вперед по узкой и мрачной конуре так его измучили, что он изменил свою систему, попросил прощения у
доктора и
обещал быть тихоньким.
Однажды, это было не особенно, давно
доктор, приехав утром, позволил ей в этот день встать, но не надолго, и уехал,
обещав заехать на другой день.
Я
обещал доктору говорить с тобою спокойно, без увлечений, которым готово было бы мое сердце предаться в эти минуты, — так и сделаю.
Доктор садится за столик и, потерев ладонью лоб, прописывает Лизочке бромистого натрия, потом раскланивается и,
пообещав побывать еще вечером, уезжает.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Наполеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо
обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея,
доктора Наполеонова, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.